Иван Алексеевич Бунин. Жизнь Арсеньева. Юность

Мне кажется, роман «Жизнь Арсеньева» является недооцененным произведением. Как-то мало он на слуху у читающей публики. А я бы сказал, что по глубине проникновения в свою эпоху, по богатству языка, яркой, но нежной чувственности, и даже, может быть, по оригинальности жанра и внутренней структуры его можно поставить в один ряд с «Евгением Онегиным». Действительно, если «Евгений Онегин» роман в стихах, то «Жизнь Арсеньева. Юность» — «роман-исповедь». В истории русской литературы двадцатого века были яркие примеры того, как фрагменты автобиографии автора сплетаются с реальными историческими событиями и образуют живую ткань романа. Достаточно будет вспомнить «Белую гвардию» М. Булгакова. Но бунинское творение характерно полной субъективностью своего героя и через его сугубо личное (интровертивное) мироощущение довольно широко передает не только исторический облик эпохи, но и вообще всё человеческое существование как таковое. Алексей Арсеньев постоянно занят самоанализом и наблюдением. И не всегда сразу понятно, чьи это наблюдения и воспоминания, юного Арсеньева, непосредственного героя романа, или Арсеньева-«старого», от лица которого роман написан. Здесь проявляются, кажется, специфические черты мемуаристики, которые не нарушают, однако, стройности всего текста как романа, имеющего сюжет, логику развития и т.п. Все великие писатели (а к ним, безусловно, нужно причислить и Бунина) всегда являются и великими стилистами. От малозначительных, как будто, бытовых деталей автор переходит к философским рассуждениям вселенского масштаба, а от них к тончайшим движениям человеческой души — к чему-то, напоминающему поток сознания. Временами «Жизнь Арсеньева» напоминает другой великолепный (даже, чудесный) русский роман — «Вечер у Клэр» Г. Газданова. Роман Бунина, вообще говоря, не так уж мал по объему, но вследствие своей необыкновенной эмоциональной насыщенности кажется едва ли не романом-эпопеей. Что ни говори, а реализм в литературе явление грандиозное. Ни в одном произведении относящемся, так или иначе, к фантастическому жанру (за редчайшими исключениями, вроде «Приглашения на казнь» В. Набокова), я не встречал такого мастерства владения словом. Для меня особенно важно, что это слово русское. Именно Бунин (а не, к примеру, высокомерный и далекий от социальных вопросов Набоков) входит в число прямых продолжателей великой русской литературы девятнадцатого века.

Как известно, все творчество Бунина тяготеет к двум доминантным темам – любви и смерти. В полной мере это относится к «Жизни Арсеньева». И здесь, иной раз, ощущается некоторый перебор. Так, описанию похорон и всего, что с этим связано автор посвящает, порой, несколько глав подряд. Но с другой стороны, становится понятно, что иначе и быть не может, если следовать логике повествования, логике психологической достоверности. Ведь герой романа – чувствительная и впечатлительная натура. А следует признать, что более сильного впечатления, чем смерть для растущего, развивающегося сознания трудно изобрести (вспомним историю принца Шакьямуни). Что касается второй доминантной темы, то интересно отметить, что Бунин практически никогда не употребляет собственно слово «любовь». Однако он, на мой взгляд, один из немногих, кому удавалось сказать нечто значительное, ценное об этом чувстве в самом его высоком, глубоком, каком угодно смысле, без ханжества и сентиментальности, то есть правдиво. Теме любви посвящена, по сути, полностью последняя пятая часть романа. Неслучайно, наверно, Бунин издал её отдельно под названием «Лика». (Стоит отметить великолепный радиоспектакль по книге «Лика» с участием актеров театра «Мастерская Петра Фоменко» Кирилла Пирогова и Галины Тюниной. Радиоспектакль был сделан на «Радио России. Культура» в декабре 2009 года и вышел в эфир в марте 2010 г.) Однако в своем романе Бунин касается не только этих двух тем. Он художественно и философски анализирует, как говорят литературоведы, «экзистенциальное одиночество человека». Лишь на краткий миг любовь способна освободить человека от этого бремени. Помимо множества трагических событий, присутствующих в романе, эта общая идея придает ему дополнительный оттенок печали. В романе много удивительных, полных глубокого интимного смысла и явно выстраданных автором строк, достойных неоднократного прочтения.

Думаю, «Жизнь Арсеньева» следует отнести к вещам из разряда «обязательных к прочтению». Как вся подлинная литература, этот роман обсуждает вопрос о смысле человеческой жизни вообще. Это не беллетристика, но книга, требующая внутреннего сопереживания и душевной работы.